Наш Господь никогда не настаивает на Своем авторитете. Он никогда не говорит: «Ты должен». Он предоставляет нам совершенную свободу, и мы настолько свободны, что можем плюнуть Ему в лицо, можем осудить Его на смерть, как некоторые и сделали… И Он не скажет ни слова. Но как только во мне искуплением Его будет сотворена жизнь Его, я сразу же признаю Его полное право на абсолютную власть над собой. Это власть нравственного порядка: «Достоин Ты» (Откр. 4:11). И только тот во мне, кто недостоин, отказывается поклониться Тому, Кто один достоин. Если, встречаясь с человеком, который более свят, чем я, я не признаю его достоинств и не повинуюсь тому, что исходит через него, это только подчеркнет, насколько же недостоин я сам. Бог нас как раз и воспитывает через людей, которые немного лучше, чем мы сами (не в смысле познания, а в смысле святости), пока мы не отдаемся во власть Самого Господа, и тогда вся наша жизнь становится олицетворением послушания Ему.

Если бы наш Господь настаивал на безоговорочном послушании Себе, Он превратился бы в надсмотрщика и потерял бы всякий авторитет. Но Он никогда на послушании не настаивает. Мы сами беспрекословно повинуемся Ему, как только Он открывается нам. Он без проблем становится Господом, и мы с утра до вечера живем, восхищаясь Им. И от того, насколько я послушен Господу, зависит, что Он мне откроет о моем возрастании в благодати. Нам нужно вытащить из грязи и поднять оплеванное слово «послушание». Послушание возможно только между равными – это отношения между отцом и сыном, а не между хозяином и слугой. «Я и Отец – одно» (Ин. 10:30). «Хотя Он и Сын, однако страданиями научился послушанию» (Евр. 5:8). Сын повиновался Отцу как Искупитель, не для того, чтобы быть Сыном, а потому что Он Сыном был.